Вампиры девичьих грез. Часть 1 [CИ] - Алина Борисова

   - Я тоже...жажду слиться, - я понимала его через слово, с трудом. Его кожа была такой нежной под моими пальцами. - Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. В тебе. Тобой.

   - Я тоже люблю тебя, милая, - он опять целует меня. Снова легко, едва касаясь, а мне хочется глубже, много глубже. - Я ведь тоже чувствую в тебе мою кровь. Так что - процесс обоюден. Всегда - процесс обоюден. Но ты послушай меня, хорошая моя, пожалуйста, попробуй послушать!

   - Только за поцелуй! - я выгибаю шею и тянусь к нему губами. Он улыбается мне, а потом целует. Так, как я и хочу: глубоко, страстно, долго. И я вновь задыхаюсь от восторга, забыв обо всем. А потом он отстраняется, и я чувствую себя рыбой, выброшенной на берег: никак не могу отдышаться.

   - Тише, Лара, я же сейчас...говорить уже не смогу. Послушай. Ты сейчас не поймешь, просто запомни: это пройдет. Еще дня три-четыре, моя кровь в тебе раствориться - и все пройдет. Схлынет, как наваждение. Снова будешь меня ненавидеть. Даже сильней, чем прежде. Вот за все эти поцелуи, и за слово "люблю" проклянешь ведь, беспутная ты девчонка.

   Я смотрю на него широко распахнутыми глазами. Ненавидеть? Его? За что? Что значит снова? Разве я когда-то его ненавидела? Никогда! Он всегда был моим богом, моим кумиром! Всегда помогал мне, любил меня! Он же сам мне сказал, что любит. Как он может думать, что я могу ненавидеть его, проклинать?

   - Не говори так, - молю его. - Пожалуйста, не говори, ты делаешь мне больно! Я люблю тебя! Всегда любила, и всегда буду! Возьми меня! Мою кровь, мою плоть, мою жизнь, Анхен! Я хочу быть с тобой! Всегда!

   Он гладит меня по спине. Не как любовник. Как добрый дядюшка дитя неразумное.

   - А знаешь, что самое печальное, Лара? - произносит со вздохом. - Наяву ты мне никогда такого не скажешь. Только гадостей наговоришь с три короба, обольешь вселенским презрением и удерешь, задравши хвост.

   Наяву? А мы разве спим? И когда это я говорила ему гадости? Я ему жизнь свою на ладонях протягиваю, а он?

   - Так что извини, Ларка, не могу воспользоваться твоим интересным предложением. Ибо сделано оно не в здравом уме и в нетрезвой памяти. Да и не для того я тебя кровью поил, шокируя окружающих. Ты уж поживи, девочка моя. Пока поживи.

   Я смотрю на него и не верю. Он отказывается? Он от меня отказывается?

   Он берет мое лицо в ладони и целует мои глаза, сначала один, потом другой. Отстраняется и смотрит долгим взглядом. Но видит только любовь, только мольбу.

   - Любить? - спрашивает почти шепотом. Я киваю. - Хорошо, но потом я уйду. Возможно, резко и не говоря ни слова. Не обижайся, с вампирами такое случается. Я приду завтра. Слышишь? Я обязательно вернусь к тебе завтра.

   А потом он вновь целует меня так, что мир сворачивается до размеров наших тел, и имя этому миру - блаженство. Ноги не держат меня, и он подхватывает меня на руки, и уносит на кровать, и сам ложится рядом, целуя, лаская, нежа. Его руки, его губы скользят везде, даже там, где я никогда не позволяла Петьке, да никому еще не позволяла. Задыхаясь в сладострастной истоме, я все шепчу его имя, вдох-выдох, Ан-хен. Он моя жизнь, моя смерть, мое дыхание. Ощущаю, как его пальцы скользнули внутрь, сначала один, а затем и второй. И это настолько невероятно, настолько непередаваемо! Голова моя мечется по подушке, тело выгибается, умоляя о чем-то большем. А он - уже не целует. Просто смотрит на меня, приподнявшись на локте, не прекращая своей интимнейшей ласки, лицо напряженное, губы сжаты в тонкую линию, сжаты крепко, нижняя челюсть чуть подрагивает от усилий. И когда, вздрогнув последний раз, я обессиленно замираю, обрушившись вниз с острых скал наслаждения, он слегка проводит тыльной стороной ладони по моей щеке, встает и уходит. Как и предупреждал, молча.

   Не страшно. Я ведь знаю, что он вернется. Он обещал.

   Позднее мне принесли передачу. Ночная рубашка, халат, и огромный букет тюльпанов. Вазы в больнице, конечно же, не нашлось. Но литровую банку медсестры мне пожертвовали.

   ______________________________________________

   *М. Цветаева. "Дневниковая проза. Письмо в тетрадку". Неточная цитата.

   Глава 9. Садовник.

   Принесли обед. Задумчиво поковыряла ложкой, но есть не стала. Не хотелось. Лежала и смотрела на его цветы. Красивые. Странный оттенок лепестков, они почти сиреневые, таких тюльпанов я раньше не встречала. И где он их нашел в этом городке, не сезон же. Понятно, в вампирских оранжереях есть и не такое, но до тех оранжерей даже на его машине ни один час лететь. Сиреневые лепестки о чем-то смутно напоминали, что-то видела я еще такое сиреневое и неожиданное... Вампирский камень! Ну да, вампирский цветок, Вампирский камень. Сиреневый цвет напоминал о вампирах. О вампире. О нем! Почувствовала, что краснею, вспоминая нашу встречу. Его губы, его взгляд, его слова о любви...Это ничего, что он ушел. Он вернется. Он завтра вернется, а я подожду. Вот только где же я видела Вампирский камень? Ох, нет, в голове пусто. Зато в сердце тепло. Он меня любит. И он ко мне придет.

   Я лежала и улыбалась. Вот только ужин не смогла есть тоже. А когда ковыряла ложкой совершенно неаппетитный завтрак, меня посетили первые сомнения. Это как-то не так. Не правильно. Что-то со мной не то, раз я сутки не могу есть, хотя чувствую себя прекрасно. Это из-за крови, я понимала. Из-за его крови. Вот только во мне же и до того кровь вампиров наличествовала, ну, в каком-то там переработанном виде. Так может у меня теперь с этой кровью перебор, и какие необратимые изменения пошли? А если я теперь вообще есть не смогу? Что же мне теперь, придется кровью питаться?

   Когда пришел, наконец, Анхен, я сидела, прижавшись спиной к стене и обхватив руками коленки, и с ужасом смотрела на тарелку с остывшей кашей.

   - Я не могу есть. Совсем, - сообщила в ответ на его вопрошающий взгляд.

   - Так бывает, - спокойно кивнул он, присаживаясь на мою кровать. - Это пройдет.

   - Правда? - обрадованно спросила я, перебираясь к нему на колени и обвивая руками шею.

   - Правда, - он улыбался, ласково обнимая меня, и все смотрел в глаза, будто пытаясь в них что-то найти. - Это моя кровь в тебе. Она доминантна, она очень сильно сейчас на тебя влияет. На все в тебе. Твоему организму понадобится еще несколько дней, чтобы полностью ее растворить и переработать. Я говорил тебе вчера, но, кажется, ты совсем не готова была меня слушать.

   - Так я не превращусь в вампира?

   Он рассмеялся.

   - Ой, Лариска, ты в школе что, вообще все уроки вампирологии прогуливала? Мы принадлежим к разным биологическим видам, у нас нет общих предков, и никакие эксперименты с кровью человека в вампира не превращают, как, впрочем, и вампира в человека.